ДЕТСКАЯ ЖЕСТОКОСТЬ – НЕ ДИАГНОЗ

Тут не так давно на лопасти рунетской мельницы угодила очередная тачка пахучей органики, и народ, обрадовавшись, кто рейтинговому инфоповоду, кто просто возможности почесать пальцы о клавиатуру, увлечённо перемывал фрагменты скелета юных живодёрок. Традиционно попытались втянуть в это обсуждение меня и запросить диагноз по аватарке, но я не менее традиционно отказался. Почему — я уже в паре слов обмолвился в одной из предыдущих статей. Кроме того, есть определённые правила врачебной этики, и одно из них не позволяет обсуждать конкретного человека и делать свои выводы достоянием общественности, если человек сам об этом не просил. Да даже если попросил бы…

Но если отвлечься от личностей, то само явление — я имею в виду агрессивность и жестокость среди детей и подростков — стоит того, чтобы приглядеться к нему повнимательнее. Чтобы понять, что причесать его под одну гребёнку шифра F из международной классификации болезней (я имею в виду её десятую версию) не удастся. Почему? Давайте разберёмся.

Мне очень бы хотелось порекомендовать всем, кто ещё не имел такой возможности, прочесть “Заводной апельсин” Энтони Бёрджесса. Или, если длинные слова только расстраивают, поглядеть фильм, снятый Стэнли Кубриком по этому роману. Одна из мыслей, которая, возможно, не так явно, но тем не менее очень хорошо показана в романе, — жестокость вообще довольно характерна для племени молодого и стрёмного. Я не имею в виду нынешнюю молодёжь — это вообще особенность любого молодого поколения, во все века и эпохи, так что потирающие в предвкушении руки ханжи могут чуть расслабиться.

На всякий случай отдельно подчеркну: да, есть агрессия и жестокость как следствие психопатологии, но есть моменты, когда их не стоило бы рассматривать в качестве признаков психического заболевания.

Молодость и активность (как один из её важных атрибутов) очень часто идут если не бок о бок, то не так уж далеко от агрессивности. Начиная уже с того момента, как самый шустрый из сперматозоидов, растолкав товарищей (а кому-то и надавав хвостиком по мордасам), показал всем прочим, что “ин гроссен фамилиен нихьт клювен клатц-клатц”. Кто раньше встал — того и тапки. И с самого появления на свет, даже если обстановка вокруг ребёнка тепличная, ему всё равно приходится сражаться за своё место под солнцем. Со всеми подряд, начиная от бактерий и заканчивая непонятливыми родителями, не умеющими различить пятьдесят оттенков детского “Уааа!”

Чем дальше в сельву — тем упитаннее герильяс: детский сад, песочница во дворе, младшие (и старшие) братья-сёстры, школа… И мало кто из близкого по возрасту окружения спешит блюсти кодекс истинного рыцаря и правила настоящей принцессы. А если и пытаются, то явно берут за основу труды Макиавелли. То есть снова надо работать локтями. А понимание всех тонкостей морально-этического комплекса ещё не сформировалось… И с теми же домашними животными ребёнок зачастую ведёт себя так, как чуть ли не с равными если не по интеллекту (он-то априори умнее!), то по рангу: куснул или оцарапал — вот тебе сдачи!

Ещё одна из причин, в которой вам вряд ли признаются родители, что привели ребёнка на приём к психиатру, — это калька. То есть копирование ребёнком той модели поведения, которую он подсмотрел в семье. И если в этой семье волшебное слово — “бегом!”, а общение на животрепещущие темы происходит многоэтажно и с привлечением кухонной утвари — нечего удивляться, что ребёнок рано или поздно решит его повторить. Либо повторить манеру держаться тех, кого он считает авторитетами, особенно в ту пору, когда родители выходят из фавора, зато во дворе можно узнать не только про то, что Деда Мороза, как бы это помягче выразиться…

Определённую безбашенную нотку вносит и массовая культура. Погоня литературы, кино, компьютерных игр за зрителями, участниками и рейтингами Дикой Охотой прошлась по морально-этическому комплексу, отчего тот как-то сбледнул, съёжился и старается не высовываться. Хочешь успеха — покажи побольше кровищи, секса, и чтобы главный герой сначала помучился, а потом как обиделся, как достал из кармана шестиствольный “Вулкан”!

Само собой, стоит вспомнить ещё одну пору — пору гормонального взрыва в подростковом периоде. Что бы мы там ни говорили про главенствующую роль надстройки над базисом, этот самый базис и у взрослых-то порой рулит безраздельно, что уж тут говорить про юные умы! Может, подросток и сам не рад, но мало что может с собой поделать: протестные реакции из него так и прут.

И не стоит забывать о случаях социально-педагогической запущенности. То есть о той ситуации, когда, как один из вариантов, ребёнком дома никто толком не занимается и не объясняет ему, что такое хорошо и что такое плохо. Ну мало ли: родителей нет, а воспитывают теряющие разум дед с бабкой. Или родители есть, но лучше бы не было. Или им по каким-то важным для них причинам не до ребёнка. Второй вариант… собственно, он сейчас присутствует почти всегда и везде. Если раньше можно было задать риторический вопрос “чему же тебя учили семья и школа?”, то теперь второй пункт автоматически отпадает. Сняла с себя современная школа обязательства по воспитанию. Де факто. Абстрагировалась от них. Да, есть занятия по религии и светской этике, но какие-то невнятные. Да и сколько их, тех занятий?

Я постарался перечислить основные причины детской агрессивности и жестокости в ситуациях, не обусловленных психическими болезнями. Чтобы не возникало соблазна воскликнуть: ах, он такой жестокий — значит, он явно ненормальный! Поверьте: нормальные зачастую творят такое, что нашим пациентам и не снилось.